Инга Оболдина родилась 23 декабря 1968 года в небольшом городке Кыштым, что на Урале, в семье инженеров. Отец Инги был убежденным коммунистом и вместо сказок часто рассказывал маленькой дочке о том, в какой чудесной стране они живут: «Я помню, как в детстве он мне искренне рассказывал про то, в какой замечательной стране мы живем... Мне до сих пор снятся бесплатные игрушки для всех детей на планете, и, думаю, тогда меня никто бы не переубедил, что коммунизм – это плохо». В десять лет Инга даже организовала настоящую тимуровскую команду: «Все бабушки были охвачены вниманием, хотели они того или нет. Мы ходили по домам, отчасти прибирали, показывали разные сценки и сказки». Одним словом, этот был своеобразный «театр на выезде» - в Кыштыме стационарного театра, естественно, не было, и только заезжие гастролеры иногда баловали непритязательную местную публику своими незатейливыми «шоу». Дети кричали от восторга, а Инга не могла скрыть разочарования: «Я не очень-то любила эти детские уродливые спектакли. Как может Дядю Федора играть старая тетка, которой под 50! И в театральную студию я не ходила – там были ужасные бабкиежки... Театра как такового я не видела до девятого класса».
Зато дома эксперименты не только не запрещались, но всячески поощрялись: вместе с друзьями Инга ставила сказки и сценки, а родители помогали составить сценарии домашних праздников. Со свойственным ей максимализмом девочка Инга по-настоящему выкладывалась на каждом таком спектакле, «зажигая» своей искренностью остальных ребят-актеров и немногочисленных зрителей. Как позже признавалась актриса, такой тягой к театру она обязана родителям: «Спасибо моим родителям, которые не имеют отношения к искусству, но являются по-настоящему творческими людьми. Все наши семейные праздники проходят по сценарию, все конкурсы вальсов они выигрывают. Они прекрасно поют, а когда я приезжаю в Челябинск и мы едем на машине домой, то всегда поем песни. Так что тяга к творчеству у меня, конечно, от родителей. Другое дело, что я не думала о том, что буду заниматься этим профессионально. В детстве много чего делала – ставила спектакли, занималась танцами в хореографическом коллективе, пела. Когда подросла, я все равно очень любила праздники, и мне захотелось, чтобы это стало моей профессией».
Еще в старших классах школы, когда цель – стать актрисой – была Ингой уже поставлена, но способы ее достижения оставались довольно туманными, произошло судьбоносное знакомство с Владимиром Хотиненко – начинающим режиссером, который в то время жил и работал в Свердловске. Однажды Хотиненко приехал к родственникам в Кыштым, а тетя Инги – директор местного кинотеатра – подготовила презентацию его первого фильма. От Хотиненко Инга впервые узнала, что для поступления в театральный вуз нужно выучить басню, стихи, подготовить отрывок из прозы. А читала подготовленный репертуар она уже Дмитрию Астрахану, который работал тогда в свердловском ТЮЗе.
После окончания школы Инга Оболдина поступила в Челябинский Институт культуры и искусства на факультет театральной режиссуры. Но в процессе учебы ей вдруг очень понравилось играть на сцене. В этом была заслуга талантливых преподавателей, среди которых Инга особенно выделяет товстоноговского ученика Виктора Александровича Деля: «Он дал нам очень хорошую, я бы сказала, математику профессии. Потом уже Петр Наумович Фоменко даст акварель». В Институте Инга не только прошла первую серьезную актерскую школу, но и встретила свою судьбу – Гарольда Стрелкова, с которым училась на одном курсе.
Пространство любви
Кажется, что при такой занятости актрисе непросто найти время на личную жизнь. Но Инга Оболдина расставила для себя приоритеты еще в самом начале своей семейной «карьеры»: «Я поняла: театр все-таки игра, это еще не жизнь. Нельзя слишком «заигрываться». Ты же женщина – у тебя есть предназначение. Семья. Ребенок... Нет, я не заигралась... Хотя бывает нелегко. Как только начинаешь разгребать пространство для жизни – идут новые предложения. И я еще не умею отказывать. Но учусь».
Тем более, муж у Инги не олигарх-нефтяник или рядовой инженер, а талантливый режиссер, который знает все достоинства и недостатки как актрисы Оболдиной, так и своей жены Инги: «Я думаю, что у нашей семейной пары нет внутри дисгармонии. Мы совершенно равные половинки. То есть когда Гарик ставит без меня – у него получается спектакль. Я иду работать без него – и тоже получается. Но при этом он смотрит все мои спектакли, которые я играю на стороне, я прошу его совета, и он очень мне помогает. Даже в работе с гениальным Някрошюсом он подсказал мне многие моменты».
Они вместе уже почти четырнадцать лет – познакомились еще в Челябинском институте культуры, где учились на одном курсе. Как это часто бывает, серьезные отношения завязались не сразу: «Он дружил с другой девочкой, я общалась с другим молодым человеком. Мы «параллельно» уважали друг друга, ходили вместе на рок-концерты. Но не воспринимали друг друга как партию на всю жизнь. Мы были очень разные. Я по ощущению жизни такой задорный пионер с косичками. Он – очень молчаливый, скрытный художник. Нас почему-то никогда не ставили играть в пару. А к концу четвертого курса поставили играть «Лисистрату». И мы по-другому друг на друга посмотрели. Как-то все сошлось на почве творчества. А потом вдруг поняли, что нам вместе так хорошо. И это «хорошо» может быть долго».
Однако официально оформить свои отношения Стрелков и Оболдина не спешили – и дело тут вовсе не в том, что они были не уверены друг в друге или проверяли отношения временем – просто это время было так плотно заполнено учебой, работой, репетициями и спектаклями, что тратить его на «излишества» было был просто нелепо, а превращать свадьбу в будничное событие ни Гарольду, ни Инге не хотелось. И все же свадьба состоялась, хотя ничего в их отношениях не изменила – за все эти годы Инга может вспомнить лишь одну серьезную ссору, и та – после первого прожитого вместе года – известный испытательный период для всех пар: «Мы можем спорить, соглашаться или не соглашаться в чем-то... Помню только одну ссору после года совместной жизни. А в последнее время и спорим все меньше, потому что нет смысла сильно отстаивать свое видение какой-то сцены – в конечном итоге я прихожу к тому, что он прав».
Чудесные и невероятные случаи Инги Оболдиной
Свадьба:
Мы очень долго жили неофициально, потому что хотелось сделать это красиво, незабываемо для себя. И тогда у нас получился целый квартал праздника. Мы получили премию «Московские дебюты» за «Сахалинскую жену». И нас наградили поездкой в Лондон. Мы очень красиво съездили – отдохнули, побывали везде, где хотели... А свадьбу справили уже вернувшись. Лондон, свадьба, выпускной вечер в институте... Наша свадьба была трехэтапная. Мои родители не смогли приехать в Москву, и мы сделали маленький семейный вечер в кафе-пиццерии на три столика на пароходе на Москве-реке. После друзья в Барвихе отгрохали нам шикарную свадьбу. А потом мы поехали на Урал, и там была еще одна свадьба с родственниками, с массой подарков и впечатлений.
Три спектакля в день рождения:
Восемь с половиной часов провела на сцене Инга Оболдина 23 декабря, в день своего рождения: «Мы играли спектакль («Начиталась!»), потом был час перерыв, потом другой спектакль («Сахалинская жена»), затем третий («Фантазии Ивана Петровича»). А потом – сам день рождения. Все начиналось днем, а заканчивалось поздно ночью. Я думала, что сил на само празднование у меня не останется вообще, я «выплыву» к гостям, и вежливо скажу: «Спасибо всем, что вы собрались», упаду и усну. Но… Открылось второе дыхание, и все прошло здорово. Ведь вообще-то в актере все зависит от «обратной связи» - реакции зала. Спектакли прошли замечательно, заряд был хороший, поэтому до четырех утра я «зажигала»… Меня все поздравляли, мне было очень приятно… Но я думаю, что постоянно играть в таком темпе я бы не смогла. Это разовая история».
Кастинг на фильм «Небо. Самолет. Девушка»:
С режиссером Верой Сторожевой я была знакома раньше. Как-то к ней пришел второй режиссер и стал предлагать меня на роль Мышки: «Я вас познакомлю со Стрелковой, она замечательная актриса». Вера отвечает: «У меня есть на эту роль Оболдина». — «Ну, посмотрите на Стрелкову!» Прихожу. Вера удивляется: «Так вы все-таки позвали Оболдину?» — «Это Стрелкова!». Объясняю: «Я и то и другое». Теперь пишусь через черточку.
Всю статью можно прочитать здесь