Война и годы в провинции
Родился 28 марта 1925 в деревне Татьяновка на севере Томской области. Позже семья переехала в Красноярск. Война резко перевернула устоявшийся быт семьи. После гибели на фронте отца, Иннокентий был вынужден бросить школу. Смоктуновскому пришлось помогать семье: он учился в фельдшерско-акушерском училище, затем перешёл на курсы киномехаников, по окончании которых, в 1942 году, работал в размещённой в Красноярске воинской части и госпитале при ней. В том же году он поступил статистом в Красноярский драматический театр; много лет спустя актёр признался в одном из своих интервью, что научился подделывать театральные билеты: покупать билеты каждый день не было никакой возможности, а жить без театра он уже не мог.
В январе 1943 года Смоктуновский был направлен в Киевское пехотное училище, находившееся в то время в Ачинске. После окончания училища, в августе, он был отправлен на фронт, на пополнение 75-й гвардейской стрелковой дивизии. Участвовал в битве на Курской дуге, бежал из плена, был ранен, прошел всю войну до Берлина. После войны почти случайно поступил в студию при Красноярском областном драматическом театре. Проучившись год, приходит в Норильский 2-ой Заполярный театр, где проработал четыре сезона (1946–1951), пройдя школу мастерства. В связи с ухудшением здоровья переселился на юг. Один сезон отслужил в Дагестанском русском драматическом театре в Махачкале, затем в Сталинградском театре драмы, который оставил в 1955, ощущая, что пришло время иной манеры игры.
С 1955 Смоктуновский показывался во многих театрах Москвы, неизменно получая отказ. Счастливый поворот его судьбы начинается после участия в съемках кинофильма Солдаты, где он сыграл роль лейтенанта Фарбера. Фильм вышел на экран в 1956, совпав с началом времени перемен. А время требовало нового героя. На этой волне индивидуальность Смоктуновского, его неповторимая органика, не выносящая нажима и пафоса, пришлась впору.
Рождение нового героя
Главный свой театральный творческий взлет пережил в конце 1950-х, когда он сыграл князя Мышкина из инсценировки романа Идиот по Ф.М.Достоевскому в постановке Г.А.Товстоногова, специально пригласившего неизвестного артиста в БДТ. Режиссер, чуткий к актерским дарованиям, уже в роли лейтенанта Фарбера, разглядел в Смоктуновском будущего Мышкина, «положительно прекрасного человека», пришедшего в жестокий мир с чистой любовью и полным отсутствием житейского опыта. Смоктуновскому удалось «попасть в тон» Мышкина, почувствовать почти неуловимый строй души больного князя, создать ощутимое энергетическое поле доброты, с которой тот шел к людям, сначала покоряя светом своей личности, затем оказываясь жестоко раздавленным силой человеческого зла. Необыкновенное совпадение Смоктуновского с душевной жизнью своего героя вызвали колоссальный интерес публики, воспринявшей эту роль как большое событие в театральной жизни. Актер действительно открыл нового героя. Это был герой в абсолютно негероической, а подчас и смешной оболочке. Смоктуновский осознанно не боялся в роли Мышкина быть смешным, неуклюжим. Лиризм актера сочетался с непосредственным глубоким комизмом, оберегающим его от ненужного пафоса. Это сочетание – основа его метода. В роли Мышкина «он нарушал театральные правила. В спектакле БДТ появился не играющий, а живущий актер», – писал театральный критик Е.Горфункель.
Роль Мышкина была признана целой эпохой в творчестве артиста. Но для артиста появилась очевидная опасность самоповтора. Однако масштаб возможностей артиста, аналитический метод работы привели к дальнейшему его развитию. Сказался также большой сценический опыт Смоктуновского на провинциальных подмостках и в кино, опыт мучительных поисков, а не накапливания известных штампов, обостренный слух на современность, на новые возможности и новую технику игры.
Царь Федор
Семь лет разделяют князя Мышкина из второй редакции Идиота от царя Федора, сыгранного Смоктуновским в 1973 на сцене московского Малого театра. И если в БДТ он нарушал театральные правила, то в 1970-х начал к ним возвращаться. В его исполнении царь Федор не был традиционным неврастеником, добрым юродивым на троне. Это был царь, сознающий свою высокую миссию, человек мужественной простоты, а не метаний, свойственных слабости воли. Так же, как и автор, он, очевидно, уходил от исторического облика Федора, как уходил и от предшествующей ему сценической традиции. Он нашел в роли «свой тон», а это всегда было, по его собственному признанию, важнейшим условием для рождения образа. Так все «громкие» места роли произносил необыкновенно тихо, с сознанием величия своего дела и убежденностью в своей правоте. Но все же Федор был больше победой Смоктуновского-аналитика, интеллектуала, чем победой художника. Душевной просветленности, столь магнетически завораживающей в Мышкине, актер в этой роли не достиг. Поэтому не до конца удовлетворенный своей работой, расстался с царем Федором, хотя и признанным творческой удачей, уже в 1975.
МХАТ
В том же году перешел во МХАТ, где специально для него был поставлен чеховский Иванов (1976). Это была не первая его роль из чеховского репертуара. В 1970 сыграл роль Войницкого в экранизации Дяди Вани, а в 1974 – Моисея Моисеевича в киноверсии Степь и Гаева в телевизионном Вишневом саду. Этот опыт выявил парадоксальное: Смоктуновский – не совсем чеховский актер. Чеховская недосказанность, неопределенность оказались чужды духу артиста, выявляющему масштабную, мощную личность. Однако в Иванове индивидуальность актера нашла свое место. Актер отверг бытующую в 1970-е дегероизацию Иванова. Ему не был интересен Иванов – мелкий обыватель, которого «заела среда».
В таком же духе был им сыгран Войницкий, не принесший творческого удовлетворения. В Иванове он стремился к другому: показать страшное крушение могучей личности, переживающей трагедию бессмысленно прожитой жизни. И совсем не случайно Иванов Смоктуновского ассоциировался с постаревшим Гамлетом. Позже продолжил творческое освоение Чехова, сыграв в несколько отстраненной, графичной манере доктора Дорна в Чайке (1982), Серебрякова в Дяде Ване (1985), отказавшись от поверхностно-сатирической трактовки стареющего больного профессора. Ему удалось безупречно освоить изобразительную сторону чеховских героев, но серьезных откровений, обычно от него ожидаемых, не получилось.
Большая часть его ролей так или иначе связаны с утверждением нравственной высоты человека, чистотой его помыслов, светлых душевных порывов и мужества. Он освещал характер через психологические детали часто комического свойства, пробиваясь к лирике через иронию. В его лирическом герое, в разных обличьях жил Моцарт, гений гармонии и света. И не случайно Смоктуновский дважды проживет судьбу гениального музыканта (в телефильмах 1961, и в 1970 по Маленьким трагедиям А.С.Пушкина). Для творчества артиста также принципиально важен созданный им в 1980 образ Сальери – монументальный, величественный и ничтожный.
Неповторимый голос, богатый тонкими оттенками, широким диапазоном звучания, особенно важный инструмент творчества Смоктуновского. Поэтому многие выдающиеся его произведения созданы на радио, а также на студии грамзаписи.
В 1965 году Эльдар Рязанов предложил Смоктуновскому сыграть, главную роль в его новой картине «Берегись автомобиля». Идею этого фильма режиссеру подсказал Юрий Никулин. Юрий Владимирович однажды услышал историю об одном водителе, который хотел разоблачить руководство своей автобазы, замешанное в махинациях и воровстве. Однако вместо этого милиция сфабриковала на него дело, и мужчина отправился за решетку. Выйдя на свободу, водитель решил наказать своих обидчиков. Он стал воровать у них машины, а вырученные от их продажи деньги переводил в детские дома.
Тогда то Рязанов и обратил внимание на Иннокентия Смоктуновского. Высокое кинематографическое начальство тут же заявило, что актер, сыгравший роль Ленина, не может играть жулика. Режиссеру стоило больших трудов получить согласие. «Ведь у нас «жулик» благородный, он персонаж глубоко положительный!» - уверял Рязанов самого министра кинематографии.
К счастью убедить удалось. «Берегись автомобиля» на долгие годы стал одним из самых любимых зрителями фильмов, а Смоктуновский в очередной раз был назван лучшим актером года.
Вторая половина 60-х
В 1966 году Иннокентий Смоктуновский возвратился в БДТ, который он покинул в 1960 году. Он откликнулся на предложение Георгия Товстоногова, который решил показать спектакль «Идиот» за рубежом.
Гастроли в Париже и Лондоне прошли с огромным успехом. Английские издания писали: «Исполнение Смоктуновским роли князя Мышкина возвышается над всеми остальными впечатлениями сезона».
Однако вскоре у Смоктуновского внезапно обострилась болезнь глаз, и он вновь оставил театр.
В связи с болезнью Иннокентий Смоктуновский больше года почти не снимался в кино. Триумфальное возвращение состоялось в 1968 году, когда он сыграл сразу две яркие роли – Петра Ильича Чайковского в одноименном фильме Игоря Таланкина и Порфирия Петровича в картине Льва Кулиджанова «Преступление и наказание». Работы были отмечены призами и премиями, а «Советский экран» вновь назвал его лучшим актером года.
70-е годы
С начала 70-х положение Смоктуновского в кино изменилось. После блестящей роли Войницкого в фильме Андрея Михалкова-Кончаловского «Дядя Ваня» по пьесе А.П.Чехова Иннокентий Михайлович около десяти лет не снимался в главных ролях. Нет, его по-прежнему часто приглашали, но всякий раз на эпизоды. Но и в маленьких ролях великий актер продолжал демонстрировать свое мастерство.
Что же касается театральной деятельности, то в 1973 году Иннокентию Михайловичу предложили работу в Малом театре. Но там он долго не задержался. В 1976 году он ушел в МХАТ, где и играл до конца своих дней.
80-е – 90-е годы
80-е годы для Смоктуновского в кино ознаменовались сотрудничеством с режиссером Леонидом Пчелкиным. Режиссер задействовал его в главных ролях в своих телефильмах: «Поздняя любовь» и «Сердце не камень» по пьесам А. Островского, «Дети солнца» по пьесе М.Горького. А в 1991 году он же пригласил Иннокентия Михайловича в телесериал «Дело Сухово-Кобылина».
К середине 90-х в послужном списке актера было уже более 80 ролей в кино и на телеэкране и свыше 50 - в театре. Когда в одном из интервью Иннокентия Михайловича спросили, какие из сыгранных ролей ему особенно дороги, актер ответил: «В кино это «Дочки-матери», «Дядя Ваня», «Живой труп» (не вся картина, только моя работа) - это уже частички моего мышления. Я их благословляю. А моя единственная великая работа - на сцене, в «Идиоте». Она вечная, легендарная: видел по лицам зрителей, как они начинали трепетать. Ну и «Гамлет», хотя работа отражала суть того времени...»
Гений
При всей своей гениальности, Иннокентий Михайлович был необычайно скромным и застенчивым человеком. В то же время сам он отчетливо понимал свою гениальность.
Рассказывает Елена Кореневская: «Странно, что и сам Смоктуновский при всей своей незвездности и безусловной скромности тоже своим тихим голосом признавал, что он - гений. И говорил это, смущенно опуская глаза, как будто стеснялся, но не мог не отметить очевидного факта. И когда наша соседка Алла Демидова спросила его, кого из современных актеров он ставит себе вровень, Иннокентий Михайлович тихо ответил: «Никого». А сидя в самолете рядом с Олегом Ефремовым и пристально вглядываясь в иллюминатор, как бы стараясь рассмотреть космос, он вдруг повернулся к Ефремову и сказал: «Олег, а я ведь - космический актер». И не было в этом никакого хвастовства, просто констатация факта».
В нем вообще было много детского. Даже обращались к нему все очень по-доброму - Кеша, хотя сам актер ужасно не любил фамильярности.
Личная жизнь
Впервые Смоктуновский женился в 1950 году на актрисе Римме Быковой (1926-2008). Молодожёны работали в Махачкале, в Дагестанском русском театре. Через два года Быковой предложили работу в Сталинградском драмтеатре. Туда она перебралась вместе с супругом. Однако отношения с главным режиссёром Фирсом Шигиным у Смоктуновского не сложились. Вскоре и у супругов разладились отношения и они развелись.
В 1955 году Иннокентий женился на художнице по костюмам Суламифь Михайловне Кушнир.
Сын — Филипп Иннокентьевич Смоктуновский (род. 1957) — переводчик научно-фантастической литературы.
Дочь — Мария Иннокентьевна Смоктуновская (род. 1965) — балерина, актриса, сотрудник музея МХАТа.
Внучка — актриса Анастасия Филипповна Смоктуновская (Буцкова) (род. 1982). Дочь Филиппа Смоктуновского, вначале носила фамилию матери, но во время обучения в Школе-студии МХАТ взяла фамилию отца.
Умер Смоктуновский 3 августа 1994 в Москве после четвертого инфаркта, находясь на лечении в подмосковном санатории имени Герцена. Похоронен актёр на Новодевичьем кладбище в Москве