Когда по телевидению в очередной раз показывают комедии с участием знаменитого французского комика Луи де Фюнеса (а показывают их очень часто), всегда вспоминается артист Владимир Кенигсон, который подарил де Фюнесу свой голос и сделал француза мегазвездой в нашем отечестве.
…Среди галереи портретов, размещенных в фойе Крымского академического русского драматического театра им. М.Горького, есть будущее этого театра, есть настоящее и есть прошлое — лица тех, кто работал в Симферополе на заре ХХ века. Все они позднее стали знаменитыми — композитор Исаак Дунаевский, актеры Михаил Царев, Фаина Раневская, Михаил Названов. Среди тех, кто добывал свою славу вначале в Крыму, а затем вдали от Крыма, есть и Владимир Владимирович Кенигсон.Он не просто работал в Симферополе, он в нем родился. Отец Владимира Кенигсона был дворянином, мать простой неграмотной женщиной, кухаркой. После смерти мужа она работала уборщицей в ЧК, где председателем был Папанин, тот самый, который потом дрейфовал на льдине. Во дворе, где жил Кенигсон, все время расстреливали людей. Одежду, снятую с расстрелянных, выдавали нуждавшимся, в том числе и Кенигсонам.
Образование у Владимира Кенигсона небогатое — всего четыре класса. Учился он в нынешней симферопольской 1-й гимназии, в той самой, что и будущий прославленный физик Курчатов. Кстати, Курчатов был постарше, слыл хулиганом, ходил со сломанным козырьком. Будущего великого ученого боялись все малолетки.
Затем, окончив драматическую студию, Кенигсон работал в симферопольском театре им. М.Горького, в других провинциальных коллективах, причем работал очень успешно, стал настоящей звездой этих театров. Фердинанд («Коварство и любовь»), Незнамов («Без вины виноватые»), Уриэль Акоста — какие роли, самые главные, главнее не придумаешь. В годы войны с днепропетровским театром Кенигсон оказался в Барнауле, там его увидел художественный руководитель Московского камерного театра, знаменитый Александр Таиров. Он и пригласил Кенигсона в Москву. Позднее последним пристанищем Владимира Владимировича оказался прославленный Малый театр.
Сталинская премия за роль... фашиста
Кенигсон относился к числу тех актеров, которых называли крепкими. В Москве он сразу прозвучал не только в театре, но и в кино, сыграв в картине «Падение Берлина» фашиста, генерала Крепса, помощника Гитлера. Иосиф Сталин, посмотрев картину, вынес резюме: «Вот так надо изображать врагов нашей родины!». Кенигсон получил за эту роль Сталинскую премию — не за героя получил, за фашиста, вот что поразительно!
Кстати, позднее Кенигсон сыграл самого Иосифа Виссарионовича в спектакле театра имени Ленинского комсомола «Восходящее солнце». Из исторических личностей артист побывал на сцене и экране и большевиком Яковом Свердловым, и дипломатом Чичериным.
В Малом театре Кенигсон тоже сыграл немало — Кречинского в «Свадьбе Кречинского», Сиплого в «Оптимистической трагедии», Неизвестного в «Маскараде», Иудушку в «Господах Головлевых». Несмотря на обилие ролей, отношения Кенигсона с коллегами складывались не всегда просто.
Одно время его недолюбливала «хозяйка» театра, актриса Вера Пашенная. Как-то проходя по коридору, она, завидев Кенигсона, проворчала: «С каких это пор в Малый театр набирают евреев?!». Артист, услышав это, ответил: «Но, Вера Николаевна, я швед!» "Швед, швед, – пробурчала своим басом Пашенная, – швед пархатый!" Действительно, на шведа Кенигсон был совсем не похож, что не мешало ему утверждать о своих шведских корнях и ставить ударение в фамилии на первом слоге. Скорее, на шведа был похож светловолосый Алексей Эйбоженко — зять Кенигсона, тоже артист Малого театра. Зять и тесть то люто ссорились, то вместе пропадали, отмечая какое-нибудь событие. Так получилось, что тесть и зять снялись вместе в сериале «Семнадцать мгновений весны». Правда, в кадре не встречались. Эйбоженко сыграл представителя американской миссии, а Кенигсон некоего Краузе, ведущего пацифистские беседы с пастором Шлагом, которого играет Ростислав Плятт. Этот же дуэт Кенигсон — Плятт с блеском дублировал французских актеров — Луи де Фюнеса и Бурвиля, например, в комедии «Разиня».
Лучше, чем сам француз
Да, Кенигсон был асом дубляжа — сейчас таких днем с огнем не сыщешь. Комичного Луи де Фюнеса мы узнали и полюбили не в последнюю очередь благодаря вдохновенному дубляжу Кенигсона (когда Фюнеса дублировал, например, Михаил Глузский, тоже очень хороший актер, было совсем не то). Когда сам Луи увидел свои фильмы с кенигсоновским дубляжем, он произнес искренне: «Не знал, что я такой хороший актер». Сегодняшние варианты фильмов с участием Луи де Фюнеса, сделанные с синхронным переводом, смотреть просто невозможно — тем, кто помнит дубляж Кенигсона.
Голос Кенигсона пришелся ко двору и в мультфильмах — в «Кентервильском привидении», «Тайне Третьей планеты». А взрослые зрители с удовольствием оценили талант актера в телесериале «Майор Вихрь», в нашумевшем детективе «Два билета на дневной сеанс», где он сыграл отъявленного злодея и преступника Рубцова. Надо сказать, все отрицательные герои Кенигсона не были плоскими недоумками — это были живые люди, сильные характеры, неоднозначные, противоречивые. Они все претендовали на то, чтобы быть понятыми.
В жизни Кенигсон был человеком достаточно сложным, но любопытным. Когда у артиста родился внук, он очень хотел, чтобы малыша назвали в его честь — Владимиром. Но его назвали в честь зятя — Алексеем. Кенигсон настолько обиделся, что, когда внука пеленали, заходил в комнату и открывал форточку. Какое симпатичное злодейство! В другом случае на него нападал приступ экономии, и он выдавал буженину из холодильника порциями, пока та не пропала, и ее пришлось выбросить. В театре на репетиции Владимир Владимирович частенько просил прерваться на 12 с половиной минут. Как выяснилось, ровно столько времени ему требовалось, чтобы дойти до рюмочной, выпить рюмку водки и вернуться на репетицию.
А инфаркт он просто не заметил
Владимир Кенигсон никогда ни на что не жаловался, в Сочи на ногах перенес инфаркт. Позже, когда сделали кардиограмму, врач изумлялся: «Владимир Владимирович! У вас же инфаркт был!». На что актер невозмутимо ответил: «Да? Не заметил...»
Одну из последних своих ролей в кино он сыграл в телевизионном сериале «Следствие ведут знатоки». Это было единственное дело, которое знатоки не раскрыли, — герой Кенигсона сам явился с повинной. Любопытно, что начинал сниматься Кенигсон с усами, а заканчивал без усов. Чтобы как-то это оправдать, Пал Палычу Знаменскому — артисту Г.Мартынюку — дописали реплику. «Меняете внешность?» — сурово спрашивал Георгий Мартынюк Владимира Кенигсона.
«На съемки мы его забирали уже из больницы, — вспоминает внук артиста, Алексей Эйбоженко-младший, — в фильме есть сцена, где его герой, подпольный цеховик, рассказывает знатокам о своих темных делишках. При этом просит о снисхождении, объясняя, что у него слабое сердце и он только что из больницы. Так вот, когда снимали эту сцену, дед в кадре достал из кармана свои настоящие справки из больницы. Знатоки читают, и у них глаза лезут на лоб, удивление было совершенно неподдельное...»
Умер Владимир Кенигсон в московской больнице 17 ноября 1986 г., на 80-м году жизни. В последние дни доктор решил проверить его память и спросил, как зовут пациента. Он не смог ответить. Сказал только: «Как Маяковского...» Похоронен был на Ваганьковском кладбище рядом со своим зятем — Алексеем Эйбоженко, который ушел из жизни в молодом возрасте.